• ru flag
  • de flag

22 апреля 2016 - Великая Пятница

Чтение 12 Евангелий

Приближается ночь на Великую Пятницу. После шестопсалмия, тропаря «Егда славнии ученицы» и малой ектении молящиеся зажигают свечи и как бы вступают в глубокую тьму Гефсиманской ночи, окутывающей теперь мир. Начинается чтение 12-ти Евангелий. Чин этого чтения очень древний. В Иерусалимской Церкви, в первые века христианства, служба эта совершалась всю ночь, и Евангелие читалось в трех местах: на Елеонской горе, где Господь учил учеников перед Своими страданиями, в Гефсимании, где Он был взят, и на Голгофе, где Он был распят. Во мраке ночи, со светильниками в руках, шли верующие по стопам Господа в непрестанной молитве.

Чтение 12-ти Евангелий составлено из всех 4-х Евангелистов. Песнопения 15-ти антифонов (попеременное пение богослужебных стихов) в промежутках между чтениями лишь дополняют и поясняют течение Евангельских событий. Кроме Евангельских чтений вся служба поется в знак великого духовного торжества. Видя безмерное уничижение своего Господа и Спасителя, Церковь вместе с тем зрит и славу Его. Уже первое Евангелие начинается словами Спасителя о Своем прославлении: Ныне прославися Сын Человеческий и Бог прославися о Нем. Эта слава, как некое световидное облако, окутывает ныне стоящий пред нами возвышенный Крест. Как некогда гору Синай и древнюю скинию, окружает она и Голгофу. И чем сильнее та скорбь, о которой повествует Евангельский рассказ, тем сильнее звучит прославление Христа в песнопениях. После 4-го Евангелия, кончающегося словами: Предаде Его им, да распнется, — слава эта уже звучит не смолкая, прославляя под зраком раба — Бога таящегося. Не терпя зрети Бога досаждаема вся тварь страхом колебалася, земля потрясалась, камни распадались, солнце померкло и церковная завеса раздралась от верхнего края до нижнего. И в это время, как бы напоминая верующим все дела, совершенные Господом на земле, раздаются слова 12-го антифона: Народ Мой, что сделал Я тебе или чем досадил? Слепцов твоих я сделал зрячими, прокаженных очистил, мужа, лежавшего на одре, восставил. Народ Мой, что сделал Я тебе и чем ты отплатил Мне: за манну — желчью, за воду — уксусом, и вместо любви ты пригвоздил Меня ко кресту. Особенной силой проникнуты слова последнего антифона: «Сегодня висит на древе Повесивший землю на водах, терновый венец надевает на Себя Царь Ангелов, в ложную багряницу одевается облаками Одевающий небо; получает пощечину в Иордане освободивший Адама; гвоздями пригвождается Жених Церкви; копьем пронзается Сын Девы. Поклоняемся Страданиям Твоим, Христе (трижды), покажи нам и славное Твое Воскресение. Затем следует исповедание веры перед стоящим ныне посреди церкви Крестом Господним — древом райским, древом Голгофы: Крест Твой, Господи, есть жизнь и заступление людям Твоим, и, на него надеющиеся, мы Тебя, распятого Бога, воспеваем. Помилуй нас.

Прославляя Христа, Церковь прославляет и Его Пречистую Матерь. И чем сильнее страдания Сына и нестерпимее муки Его Матери, тем светлее становятся прославляющие Ее песнопения. Предпоследний антифон заканчивается словами: Радуйся, Ангелом (от Ангела) радость (для всего) мира приемшая. Радуйся, рождшая Творца Твоего и Господа. Радуйся, сподобльшаяся быти Мати Божия.

Среди скорби и величия этого дня, раздается слабый человеческий вопль. Это вопль разбойника, распятого одёсную Христа и постигшего Божественность сораспятого с ним и состраждущего ему Богочеловека. «Малый возглас (мал глас.) испустил разбойник на кресте и обрел великую веру, в одно мгновение спасся, и первым, открыв райские врата, вошел». Как сердечный вздох всего мира вырывается этот «малый глас», и как бы ласка с неба слышится для всего человечества в ответе на него. Пока этот малый глас есть всего лишь неслышный вопль страдальца, обращенный к Божественному Страдальцу и услышанный только Христом со креста, но Церковь подхватывает его, и в сердцах ее верных он разрастается в целую песнь о благоразумном разбойнике, воспеваемую трижды перед 9-м Евангелием: «Благоразумного разбойника Ты, Господи, немедленно удостоил рая, и меня просвети древом крестным и спаси». Перед этой песнью раздаются слова Нагорной Проповеди — Блаженны, в которых учение Христово, заповеди Его повторяются из глубины сердца всех верных, стоящих ныне у Его креста и вместе с разбойником взывающих: Во Царствии Твоем помяни нас Господи, егда приидеши во Царствии Твоем.

И вот свершилось Иисус испустил дух. Любимый ученик Христов Иоанн, которому вручил Господь Свою Пречистую Матерь, тем усыновив Ей весь человеческий род, — уводит Ее от креста к себе в дом (Ев. 9-е). Приходит Иосиф из Аримафеи, просит у Пилата тела Иисуса и вместе с Никодимом обвивает его плащаницей и полагает во гробе новом (Ев. 10-е и 11-е). Пилат, по настоянию фарисеев, повелевает приставить ко гробу стражи чтобы ученики не украли из него тела Господа. Они же шедши утвердили гроб, знаменавше камень с кустодиею (Ев. 12-е). Этими словами заканчивается чтение 12-ти Евангелий и повествование о Страстях Господа нашего Иисуса Христа.

Царские Часы

Чин последования Часов очень древний. Еще с апостольских времен памятники той эпохи указывают на 3-й, 6-й и 9-й часы, как на часы, в которые христиане собирались на молитву. С наступлением дня, в самый первый час его, они обращались к Богу с пением псалмов, что и послужило установлению 1-го часа. В третьем часу (по нашему в 9 ч. утра) они вспоминали сошествие Святого духа на Апостолов и призывали Его благодать. Шестой час был посвящен воспоминанию о Распятии Спасителя, совершившемуся в это же время. Девятый час — воспоминанию о Его крестной смерти Служба каждого часа состоит из 3-х псалмов, тропарей и некоторых молитв. К Царским Часам прибавляется еще чтение Евангелия и пророчеств.

На 1-м часе Евангелист Матфей повествует о том, как совет сотворили все Архиереи на Иисуса, чтобы предать Его смерти и, связавши Его, предали Понтию Пилату — правителю (Мф. 27). На 3-м часе читается Евангелие от Марка о мучениях Христа в претории Пилата. 6-й час вспоминает распятие Господа нашего Иисуса Христа. 9-й час — Его смерть.

Этим соединением часов в одно целое осуществляется основной замысел установления часов, как молитвенного прославления священных времен и сроков, ознаменовавших и освятивших дело нашего спасения.

Вечерня и вынос Плащаницы

В первые века христианства, святая и великая Пятница называлась Пасхой Распятия или Пасхой Крестной, по слову Апостола Павла: «Пасха наша — принесенный в жертву за нас Христос» (1Кор. 5:7). Лишь со II века начала отделяться от этой Пасхи Пасха Воскресения, Пасха общего торжества и радости.

Великая Пятница была всегда днем самого строгого поста и печали, «днем скорби, в который постимся». Поэтому в Великую Пятницу, после часов, в знак печали, Литургия не служится, а совершается торжественная вечерня. Начало вечерни приурочивается ко времени между 12-ю и 3-мя часами пополудни (то есть ко времени между 6-м и 9-м часом, когда совершилось распятие и смерть Господа Иисуса Христа). Посреди церкви возвышается крест — распятие, к которому прикладываются молящиеся. Первые же песнопения вечерни переносят нас к великим и страшным мгновениям, протекавшим у Голгофы. То, к чему шло в ночь на пятницу последование Страстей, ныне исполняется: «Страшное и необычайное таинство ныне происходящее видим: Неосязаемый удерживается; связывается Освободивший Адама от проклятия; Испытывающий (видящий насквозь) сердца и утробы (сокровенные мысли) подвергается неправедному испытанию (допросу); в темнице затворяется Затворивший бездну; Пилату предстоит Тот, Кому с трепетом предстоят Небесные силы; рукою создания получает пощечину Создатель; на древо (на крестную смерть) осуждается Судящий живых и мертвых; во гробе заключается Разоритель (Победитель) ада» (последняя стихира на Господи воззвах).

Последний предсмертный возглас Сына Божия, умиравшего на кресте, пронзает сердце нестерпимой болью: Боже Боже Мой, вонми Ми, вскую оставил Мя еси. Предательством Иуды, отречением Петра, унижением перед Каиафой, судом у Пилата и оставлением учениками не кончились страдания Сына Божия. Пригвожденный ко кресту распятый и умирающий мучительной смертью, Он был оставлен Своим Небесным Отцом. Никакое человеческое слово не может выразить эту мысль: Богооставленность Единородного от Отца Сына Божия. «Не разлучаясь от человечества, Божество сокрылось так в душе Распятого Богочеловека, что человечество Его предано было всем ужасам беспомощной скорби» (Архиепископ Иннокентий). Правда, оставаясь вездесущим, Он был во гробе плотски (плотью), во аде же с душею яко Бог, в раи же с разбойником и на Престоле был еси, Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй (всё наполняющий) Неописанный (Неограниченный, Вездесущий). Но, несмотря на вездесущие, богооставленность Его полна великого трагизма, ибо Ему, Единому от Святой Троицы, дано было до конца испытать всю глубину преисподней и тяжесть адских мук.

День склоняется к вечеру, и подходит к закату земная жизнь Богочеловека. Совершается вход с Евангелием и как-то особенно утешительно раздается в эти минуты тихая вечерняя песнь Свете тихий (букв. с греч. — приятный, радостный). Этот Тихий Свет, освещающий мир в течение Своей краткой земной жизни, ныне заходит. Этот Тихий Свет есть тот же неизреченный свет Божества, который удостоился видеть пророк Моисей на Синае; тот нестерпимый свет, после которого он должен был положить покрывало на лицо свое, ибо оно сияло лучами славы, оттого, что Бог говорил с ним. Об этом видении славы говорит чтение Исхода, а следуемое за ним чтение Иова снова показывает образ Христа в многострадальном Иове, прославленном Господом за свое долготерпение. В 3-й паремии пророк Исаия пророчествует о Христе и дает образ Его как «Отрока, не имевшего ни вида, ни величия. Вид Его умален больше всех сынов человеческих. Сей грехи наши носит и за нас страдает. Он изранен был за грехи наши и замучен за беззакония наши, наказание за (весь) мир наш было на Нем, и страданием Его мы исцелились. Он приведен на заклание, как овца и как безгласный агнец перед стригущим, так и Он не отверзает уст своих». Моисей и Исаия вступают как бы в духовное прение, противопоставляя друг другу один — несказанную славу, другой — несказанное уничижение Господа.

Прокимен Апостола возглашает пророчество Давида о смерти Господа и об оставлении Его Отцом: Положиша Мя в рове преисподнем, в темных и сени смертней. И читается, послание Апостола Павла, разрешающее таинственное недоумение обоих пророков и примиряющее славу и бесславие Господа своим словом о кресте, которое для погибающих юродство есть, а для… спасаемых, — сила Божия… потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.

Перед чтением Евангелия зажигаются свечи, которые так и остаются зажженными до конца этой службы. Евангелие говорит нам о смерти и погребении Спасителя, а следующая за тем стихира повествует об Иосифе Аримафейском, пришедшим обвить плащаницей Его пречистое Тело. И непосредственно за этим, точно из горнего мира принесенная весть, раздается стих: Господь воцарися, в лепоту облечеся. Господь воцаряется, хотя и умирает; Господь воцаряется, хотя и снисходит во ад; Господь воцаряется и ад всесмехливый (все осмеивающий) (следующая стихира) при виде Его ужасается: затворы его сокрушаются, ломаются врата, гробы отверзаются и мертвые, радуясь, восстают. Этому таинственному снисхождению Господа во ад и прославлению Его и посвящены 2-я и 3-я стихиры. Последняя стихира от горних высот и из адской преисподней приводит нас снова ко гробу Спасителя. Его, одеющагося светом яко ризою, Иосиф снял с древа с Никодимом, и, виден мертва нага непогребена, благосердый плач восприим, рыдая глаголаше: Увы мне сладчайший Иисусе, Которого солнце, увидев висевшим на кресте, мраком покрывалось, и земля от страха колебалась, и завеса церковная раздиралась. И ныне вижу Тебя, добровольно приявшего смерть ради меня. Как погребу Тебя, Боже мой, и какой плащаницей обовью? Какими руками прикоснусь к нетленному Твоему телу, какие песни воспою Твоему исходу, Щедре? Величаю Страсти Твоя, песнословлю и погребение Твое со Воскресением, взывая: Господи, слава Тебе; После этой песни священнослужитель поднимает Плащаницу с Престола и выносит ее на середину церкви. Во время выноса Плащаницы хор поет тропарь: Благообразный Иосиф с древа снем Пречистое Тело Твое, Плащаницею чистою обвив; и вонями во гробе ноне покрыв положи. По окончании этого песнопения совершается каждение и целование Плащаницы.

На повечерии Великой Пятницы, которая следует непосредственно за вечерней и Выносом Плащаницы, читается или поется канон на Плач Богородицы. В нем Церковь освещает сокровенный, внутренний смысл того, что народ выразил в известном народном сказании «Хождение Богородицы по мукам». В дивных словах открывает нам Церковь то, что оставление Сына Божия Отцом и Его снисхождение во ад разделила с Ним и Его Пречистая Матерь. И если история умолчала о том, и люди прошли мимо Агницы Божией, зревшей заколение Своего Агнца, то церковная поэзия в сей день приносит Той, сердце Которой пронзалось ныне острым оружием, дивный дар своих песен, жемчужное ожерелье из слез. Тропарь песни 7-й говорит как бы от лица Богоматери: «Приими ныне и Меня с Тобою, Сыне Мой и Боже Мой, чтобы и Мне сойти с Тобою во ад, Владыка, не оставляй Меня одну». «Радость уже отныне никогда Меня не коснется» (тропари 9-й песни), рыдающе говорила Пренепорочная. «Свет Мой и радость Моя ушел во гроб; но не оставлю Его одного, здесь же умру и спогребуся с Ним». «Душевную Мою язву ныне исцели, Чадо Мое», — вопияла Пречистая со слезами. «Воскресни и утоли Мою печаль — все можешь, что захочешь, Владыка, и творишь, хотя и погребен добровольно». Матерь Божия, присутствовавшая с Сыном на браке в Кане Галилейской и умолившая Его претворить воду в вино, еще тогда верила, что все может сотворить Ее Божественный

Сын, ибо сказала служителям: «Что скажет Он вам, то сделайте». И теперь, видя Его уже умершим, знала Она о Воскресении Того, о Ком провещал Ей Архангел Гавриил в день светлого Благовещения. И в ответ на веру Ее «Матери тайно речет Господь: «Желая спасти Мое творение, Я восхотел умереть, но воскресну и Тебе возвеличу как Бог неба и земли». Этой таинственной беседой Сына и Матери заканчивается канон.